Алина Борисова - По ту сторону Бездны[СИ]
Лоу замедляет ритм и впивается зубами в чужое запястье, а я ощущаю, что сзади ко мне прижимается пульсирующая плоть. А затем и не только прижимается, но начинает медленно, не спеша входить… Все глубже, глубже… О, бездна, Лоу совсем остановился, ожидая… Дергаюсь, жаждя продолжения, чувствуя лишь нетерпение, мучительную жажду плоти, да невероятную, на грани возможного, переполненность, растянутость, принадлежность… И наконец они задвигались во мне, оба. Кричу, не в силах справиться с переполняющим наслаждением, взлетаю к небесам огромной пенной волной. И обрушиваюсь водопадом в Бездну.
Солнце бьет в глаза. Даже сквозь сомкнутые веки чувствую. Недовольно морщусь и пытаюсь заслониться рукой. И тут же получаю водой в лицо. Тепленькой такой. Из душика. Злобно отплевываясь выползаю из–под бьющих струй, протирая глаза.
И оказываюсь лицом к лицу с Анхеном. Наивная, пыталась забыть о его существовании. Да кто бы мне дал? Сидит себе, водичкой меня поливает. Уже не по лицу, по плечам. Надеется, что вырасту?
— Перестань, — пытаюсь от него отвернуться.
— Да я ж тебя грею.
— О, еще один метод вампирской реабилитации? Самый прогрессивный, видимо.
— Ну, действует же, — он беззаботно пожимает плечами. — Ты чего злая–то такая к нам вернулась?
— Нормальная вернулась. Пока тебя не встретила, — оглядываюсь. Я все в той же розовой комнате. На самом краю исходящей пеной ванны. До кровати, значит, не донесли. И верно, зачем, можно ж водичкой полить. Шланг от душа уходит куда–то вниз — под воду и под бортик. — Лоу где?
— Сейчас придет, куда ж он денется, — Анхен отбрасывает душ в ванну, и он, на миг попытавшись стать фонтаном, бессильно тонет. — Лоу, значит. А мне, выходит, принцесса не рада?
— Сам догадался?
— Ты усиленно подсказываешь. Что ты злобствуешь? Тебе ж понравилось, ты от оргазма умирала…
— От зубов я ваших умирала! А тебя вообще сюда хоть кто–то звал? Пока я дома, так тебя не видно. А стоило уйти — и вмиг нашелся! И дела, наверное, резко кончились?
— Но разве же это плохо?
— Плохо! Я с ним хотела быть! С ним! Не с тобой! И ты сам сказал, я имею право! С кем захочу!
— Ну так и я имею. А я хочу — с тобой. Вот мы наши желания и совместили. Кому от этого хуже?
— Мне!
— Чем, глупая? Мы много крови не брали, а с твоим резервом мы и продолжить можем. Ты из–за крови так испугалась? Я контролирую, Лар. И Лоу тоже. Случайностей не будет, сколько бы нас в этой дардэнхэ не было.
— Да причем здесь… Да какая, к дракосу… — мне аж плакать хочется. — Это было личное, Анхен, понимаешь, личное. Мое и его… Ну ты сам же мне говорил, секс для вас — словно разговор. Просто уже… невербальный. Вот это и был — разговор. Личный разговор. Важный. А ты превратил все… в какое–то скотство! Ты б еще друга своего позвал. Синеволосого. И — «приключения девочки–секретарши продолжаются»!
— Какой синеволосый, Лара, что ты, — Лоу к нам все же вернулся. Одежды на нем, правда, за время отсутствия больше не стало. — Убили его давно.
— Как убили? — изумленно оборачиваюсь.
— Да как из фаворитов полетел, так сразу и убили. Даже до дома, говорят, не дошел. Слишком уж много врагов успел нажить, — Лоу опускается на колени за моей спиной, притягивает меня к себе. — Ну что моя маленькая снова плачет?
— Ты его позвал? — мрачно киваю на Анхена.
— Нет, сам нашелся. А если вернуться к нашему разговору, то он ведь дал тебе ответ на еще один твой вопрос: после определенного момента уже не важно. Ты все равно осталась только моей, только со мной…
— Да что ты! — не выдерживает этой идиллии Анхен. — Эх, рановато я душ–то отпустил.
— Не слушай его, — Лоу поворачивает к себе мое лицо и приникает долгим, нежным поцелуем. Я отвечаю. И нас едва не смывает сильнейшей струей воды.
— Ах так, значит, — Лоу отпускает меня, очень плавно и тягуче поднимается на ноги… и стремительной молнией бросается на Анхена, сталкивая его в воду. Они оба идут ко дну и не всплывают, долго. Только мечутся под бурлящей водой неясные тени. Сижу на самом краю, пытаясь разглядеть хоть что–то. Ну, шевелятся. Значит, не потонули. Дурачатся? Дерутся? Кто ж разберет.
Вода взрывается брызгами, они взмывают под потолок, стремительные и решительные. Мелькают руки, ноги. Удары сменяют один другой быстрей, чем я успеваю понять, достигают ли они цели. И кто вообще побеждает.
Не выдерживаю. Спрыгиваю в бассейн, вылавливаю брошенный Анхеном душ. И направляю струю прямо в метущиеся под потолком тени. Так их! Они оборачиваются, замирают на миг, а затем стремительно падают на меня. Я пытаюсь отбиваться от них хлещущей из душа водой, но они настойчивы. И вот уже Лоу, поднырнув, хватает меня за руки, Анхен отнимает душ.
— А вот теперь держи ее крепче, Лоурэл, — Анхен что–то задумчиво подкручивает, меняя напор воды. — И сейчас будет моя страшная — страшная мстя.
— Нет! — испуганно пытаюсь вырваться, но Лоу теперь не за меня, он за него! И он держит меня за руки, прижимая спиной к себе, не давая даже прикрыться. А вода омывает мне плечи, спускается на грудь. Анхен медленно водит душем — кругами вокруг одной груди, затем вокруг другой, заставляя почувствовать удары упругих струй каждой клеточкой, вновь и вновь, приближая, удаляя, опуская под воду. Вызывая ощущения от нестерпимых до несказанно приятных.
Я уже не вырываюсь, я обмякла в руках у Лоу, вся отдаваясь ощущениям, соблазняемая, растворяемая этой водой. Лоу уже не держит мне руки, и я закидываю их ему на шею. Водяные струи спускаются ниже… и неожиданно сильно бьют в меня между ног. Взвываю, почти подпрыгивая. Анхен смеется и вновь перемещает свой «массажер» мне на живот. Разворачиваюсь к нему спиной. Упругие струи прокладывают себе дорожку вдоль позвоночника, чертят круги на лопатках, спускаются помассировать ягодицы, не забывают ощутимо пройтись между ними…
А Лоу меня целует. Лоб, брови, глаза, щеки, губы… И снова губы, и опять, и еще… Потом меня разворачивают, и ко мне приникают еще одни губы. А губы Лоу спускаются на грудь… А впрочем, грудей у меня две, и вторую тоже не обходят вниманием губы, а я запускаю пальцы в их волосы, растворяясь в их ласках, забывая обо всем, позволяя себе лишь наслаждаться…
Анхен увозит меня домой замотанную лишь в полотенце, усталую, измученную до черных мошек перед глазами, но не жалеющую более ни о чем. Что было — то было, что случилось — того не отменить. Я все еще жива, я здесь, среди вампиров. С их необоримой жаждой крови и секса. И не так уж все, наверно, и страшно. Можно жить и так.
До вечера Анхен был необычайно заботлив, стараясь не выпускать меня из виду ни на минуту. А вечером увел в свою спальню и уложил рядом с собой.
